Бесконечность - 10 глава." Начало игры. Черный эгоизм."

[Narufox]

Название: Бесконечность
Автор: Лисенок ака Хару
Бета: Ellfella
Жанр: приключения, драма, романтика, юмор, яой, фентези
Пейринг: м/м
Рейтинг: NC-17
Размер: макси
Фендом: ориджинал
Состояние: в длительном процессе
Размещение: только с личного разрешения автора
Предупреждение: яой
Дисклеймер: все права принадлежат мне и Евгении, которая являлась моим партнером в ролевой игре. Права на ее персонажей получены :3
Саммари: Будет много крови. Много ангста. Много секса. Много любви. Много непонимания. Щепотка юмора и кусочек ясности.
Ангелы и демоны. Рай и ад.
ГЛАВА ДЕРЬМО, ПРЕДУПРЕЖДАЮ СРАЗУ =_=

10 глава.
«Начало игры. Черный эгоизм.»

Сона дернулся, поджимая губы. Он аккуратно разделял своими юркими пальчиками тонкие грибные ножки от шляпок. Те издавали лишь податливый хлопающий звук.
Затем Икура приступил к приготовлению начинки из ветчины и сыра. Он бережно уложил их на доску и начал мелко нарезать, умело орудуя лезвием ножа. Блики отчаянно метались вдоль его острия, цепляясь за самый край, чтобы не свалиться.
Единственным светом в комнате была блеклая, скрипучая лампочка, которая висела над белесым потолком.
Адамант повел плечами. Они еле слышно хрустнули.
Демон неизменно молчал. В комнате повисло неловкое чувство пустоты, которое еле-еле раскалывал звук ножа, потрошащего свежий сыр под повиновением руки своего молодого хозяина.
Адамант выгнулся в спине, все больше походя на большого черного кота, и прокрался вдоль стола, обвивая пальцами талию своего ученика. Он нутром почувствовал, как Сона задрожал, одолеваемый томным, почти привычным предчувствием близости. Ангел опустил веки, шумно выдохнув. Голос демона таял, переходя с леденящего на мягкий, завораживающий.
- Добавь туда шоколада, пожалуйста. Или я не буду есть.
Икура нахмурился.
- Ты хоть раз видел фаршированные шампиньоны с шоколадом?
Адамант надавил своей грудью на хрупкую спину ангела, сжимая между пальцев ткань цветастого фартука.
- Ну ради меня, твоего любимого учителя, можно ведь? - его губы почти касались раскрасневшегося ушка. Воздух, переполненный нескрываемой истомой, ласкал своими горячими лапками подрагивающую мочку.
- Идиот, — ругнулся Икура, выбираясь из столь крепких объятий, — вот ты кто! - сказал он уже громче, и, показательно отвернувшись, продолжил готовку.
Постепенно комната наполнилась приятным, пряным запахом, который выскальзывал из духовки и обвивал собой все вокруг. Сона сидел молча, подперев подбородок рукой и стараясь скрыть непреодолимое напряжение.
Адамант же времени терять не стал. Он щелкнул пальцами, и с оглушительном визгом в комнате появился Бес. Низкорослый комок черной чешуи заверещал, демонстрируя белизну маленьких клыков. Он, словно заведенный, топтался у ног хозяина, ожидая приказаний. Острие хвоста, напоминающее кисточку, моталось из стороны в сторону, возбужденно жужжа.
- Что прикажете, темный Господин? - глаза-бусинки блестели в предвкушении. Они светились зловредным алым светом, предвещая беду.
Легкие Соны сжались. Ему потребовалась уйма терпения, чтобы не высказаться, когда Бес вел себя так, словно находился у себя дома, провоцируя.
- Что за зловонный запах, Господин? Это же... - маленькая головка со взъерошенным чубчиком обратилась в сторону Сонны, и существо сказало последнее слово как можно четче, — отрава!
- Достал, — буркнул Икура, отводя взгляд.
Бес захихикал, подпрыгивая на месте и хлопая своими маленькими когтистыми ладошками.
- Успокойся, — выдохнул Адамант, разваливаясь в кресле, — принеси плитку шоколада и сообщи заказчику, что работа выполнена. Я спешил на свидание, так что замотался и не успел.
Икура хотел было воспротивиться сказанному, но сдержался, подходя к духовке и раздраженно ее распахивая. Металл чуть ли не затрещал по швам от такого непривычного грубого обращения.
Бес зафыркал, нарезая круги вокруг кресла.
- Конечно, Господин! - крикнул он напоследок, исчезая.
- Тебе так противно то, что я готовлю? - тихо спросил Сона. Адамант нахмурился, ему не нравилось говорить с затылком. Он чувствовал злость и обиду, которая ползала вдоль кровотоков ученика, ластясь и опутывая сердце.
- Нет. Тут дело не в тебе, — демон ответил честно, и это не ускользнуло от Икуры. Он одел огромные варежки и с их помощью достал раскаленный противень, на котором ровными рядами располагались грибные шляпки.
- Тогда почему... шоколад?
Демон на секунду задумался.
- Не знаю, — он улыбнулся и, не дожидаясь вопроса, который читался в нежно-голубых глазах, тут же добавил, — часть моей жизни, когда я был подростком... Я ее не помню. Будто бы кусок просто выдрали. Шоколад — это единственное «воспоминание». То, что заполняет эту пустоту.
Он исподлобья взглянул на Икуру. Тот был явно озадачен.
- Такое тяжело понять, — Адамант хмыкнул, цепляя пальцами плед и укрывая колени, — так что не волнуйся. Просто забудь.
- Я понимаю, — Сона лучисто улыбнулся, раскладывая готовое блюдо на широкую тарелку, украшенную синими витиеватыми узорами, — я тоже многое забыл. А то, что помню, мне и вовсе кажется сном. Даже то, как я... вены резал, будто бы в тумане.
- Тяжело быть ангелом, не так ли? - Адамант рассмеялся, поднимаясь с места. Его шаги по дощатому настилу казались увесистыми, но в то же время были такими тихими, словно он и вовсе не касался земли. Как настоящий убийца, не оставляющий следов. Он стянул с плеч измазанный грязью плащ и бросил в угол комнаты. Икура надулся, но ругаться не стал. Знал, что это ни к чему не приведет.
- Попробуешь? - в голосе ангела скользнула надежда, но Адамант отрицательно кивнул, опираясь оголенной спиной о стену и выуживая из штанов пачку дешевых сигарет. Их запах уже стал настолько привычным, что Икура перестал его замечать.
Пар то пробирался внутрь, то вываливался наружу, срываясь с тонких губ демона.
Глаза Адаманта были прикрыты, и в этом сумраке их янтарный блеск казался еще более пугающим.
«А в прошлый раз ты съел его стряпню», — учтиво напомнила о себе Рейра.
«Другие обстоятельства», — небрежно бросил Адамант, туша сигарету о стену. Пепел полетел вниз, меланхолично осыпаясь на пол.
Тут подоспел Бес. Его надбровные дуги были смещены к центру, а линия рта то и дело изгибалась в заговорщицких улыбочках. Черную чешую опоясывали линии свежей крови. Они собирались в целые магистрали, орошая пол. Сона вздрогнул, открыл рот и набрал побольше воздуха. Он моментально наполнился возбуждением и жгучей яростью.
- Какого черта? - выкрикнул ангел, бросаясь в сторону Беса и подхватывая того под мышки. Маленькие лапки задрожали от неожиданности, чуть не выронив трофей в виде надкусанной плитки шоколада и большого человеческого пальца левой руки.
- Отпусти меня, нечестивый! - загоготало существо, неловко мотая своими лапками и отчаянно пытаясь вырваться. — Бес хорошо выполнил свою работу! Бес молодец! - он широко распахнул пасть, и Сона ясно смог рассмотреть еще около пяти рядов зубов-бритв, которые угрожающе качнулись. — Твои пальцы жгутся, светлое отродье! Убирайся в свою клоаку, пернатый! - Бес так мотал лапами, пытаясь достать коготочками до лица обидчика, что выронил свою добычу. Адамант, не обращая внимания на перебранку, подхватил шоколад, возвращаясь к своему излюбленному креслу и приступая к трапезе. Окровавленный палец упал на кафель, откатившись к стене и оставив после себя несколько неровных броских пятен.
Сона встряхнул существо. В маленьких глазках Беса закружились звезды, и он активно замотал головой. Хвост свернулся в спираль, ощетиниваясь.
- Откуда этот... этот... - Икура запнулся, сжимая в ногтях ледяное существо.
- Палец?! - Бес взвыл. Он развалился на чужих руках, прикладывая тыльную сторону собственной ладони ко лбу и строя гримасы, которые в полной мере отражали всю трагичность его нелегкой жизни. — Это была моя еда! Наилюбимейший Господин редко позволяет Бесу приходить на Землю! Там, где Бес обитает, очень темно и нет такого сочного мяса! Бес так рад, что наичестивейший хозяин дал ему эту возможность! Бес и так ГОЛОДАЕТ! - существо, казалось, впало в истерику, изливая то, что накопилось в его «душе». Глазки сияли огнем, хохолок навострился. — Бес так несчастен!
- Умолкни, — устало вмешался Адамант, хватая своего слугу за шкирку и брезгливо откидывая к стене. Тот ударился об нее и, пискнув, рухнул наземь, испуганно поджав под себя маленькие отростки, по ошибке названные конечностями.
Сона замер, наблюдая за тем, как Адамант подходит к существу, совершенно непринужденно отдает ему остаток человеческой плоти и кивком отпускает в иной мир.
Бес, прежде чем чернота портала захватила его полностью, не забыл бросить на ангела ликующий взгляд, тошнотворно хихикая.
- Как ты... - на вздохе прошептал Икура, отвернувшись и с силой сжав зубы, — он убил невинного человека... Он не понимает...
- Ты тоже успокойся, — в голосе демона читалось недовольство, — он хороший слуга, так что не хватай его так. Ему от меня достаточно достается, а твоя энергия может его покалечить, а то и вовсе убить. А в наше время найти нормального демона низшей расы очень, повторюсь, ОЧЕНЬ тяжело. Каждый норовит то смотаться, то обмануть.
- Он убил человека! - повторил Икура, широко распахнув глаза и смяв края фартука, — за сладость! Убил...
- Это его пища. Люди — куски мяса. Как они едят животных, так и некоторые демонические расы едят их туши. Что в этом такого нечестного?
Сона остолбенел. Он шумно дышал, отчаянно стараясь найти достойный ответ, но весь разум предательски укатился куда-то в глубь сердца, скукожившись в приступе беспомощности. Демон, словно стена, нависал над ангелом, и это лишь сбивало с толку.
Адамант ухмыльнулся, откидывая с лица непослушные угольные пряди.
- Ты сделал свой выбор, Сона. Между мной и своими собственными убеждениями ты выбрал меня, - он наклонился, компенсируя разницу в росте. Теперь их глаза были на одном уровне. Спокойствие и твердость неизменно плескались в медовых омутах, когда же небо будто бы затянули густые, дождевые тучи. - Еще тогда, после убийства твоей подруги, ты позволил всему этому продолжаться. Так пусть все идет своим чередом, не так ли? - учитель очертил пальцем линию скул своего подопечного. Воздух в комнате наполнился грубым, противным холодом. Сона сжался, стараясь отвести взгляд, но Адамант своего не упустил, ухватив того за щеки и не позволяя пошевелиться. Зрительный контакт разорвался лишь на мгновение, но за эту жалкую долю секунды мягкие ноты в демонических глазах окончательно растаяли, оставив лишь самоуверенность и расчетливость.
Свет задрожал, мебель вокруг начала медленно покачиваться, отбивая деревянными ногами жуткий, пугающий ритм.
- Не ищи в моей душе добро, Сона. И сострадания там тоже нет. Только в книгах злые существа могут на деле быть добрыми, — шепот Адаманта перешел на еле различимое шипение, — в реальности же оборотни — лишь обезумевшие псы, вампиры — кровожадные убийцы, а мы, демоны — самое худшее, что только мог создать этот мир. Моя ненависть не только к тебе, а ко всему окружающему не имеет предпосылок, а оттого еще более... опасная, — он выгнулся, отпустив подбородок ученика. Сона облегченно выдохнул, хватаясь за горло. Ему показалось, что воздух сменил полярность, заполняясь гаревом. Словно трупный яд, медленно проникающий в тело и убивающий душу.
- Так глупо, — Икура усмехнулся. Костяшки пальцев четко виднелись под тонкой, почти белой кожей. Губы дрожали, выдавая испуг, — ты мог бы притвориться хорошим. Иногда у тебя это даже получалось.
Адамант поначалу оторопел, но затем, преодолев ярое желание разразиться в приступе смеха, ответил уже спокойно.
- Я никогда не играю чужие роли. Если я кажусь добрым, то значит, в этот момент я подсознательно хочу быть таковым. Я хороший тактик, но в жизни потакаю исключительно своим желаниям.
- Тогда к чему это представление? - ангел облизал губы. Легкое головокружение коснулось висков, но почти сразу отступило, оставив после себя мерзкое чувство слабости, — ты меня решил запугать? Можешь радоваться, у тебя почти...
- Нет, — оборвал его Адамант серьезным тоном. Мебель в комнате замерла, вся гниль в воздухе моментально испарилась. Тон был четким, властным и до раздражения уверенным, — хотел, чтобы ты знал, с чем имеешь дело. Чтобы потом не сбежал.
Сона хотел было возразить, но осекся. Как он может что-то утверждать о том, кто сейчас стоит перед ним, широко расправив плечи. Это уже больше, чем интерес или совпадение. Дами прав, Сона выбрал. Сам того не понимая, он уже простил и принял его тьму. Но все же...
Он всегда считал эту внешность всего лишь маской, личиной, одной иллюзией из многих, которые мог искусно создать демон подобного уровня. И даже несмотря на весь этот спектакль, который каждый раз разыгрывал Адамант, убеждая Икуру в том, что он монстр, Сона верил, что перед ним что-то большее, чем орудие убийства.
Но это была лишь вера. Слепая, как маленький, беспомощный котенок. Без внешней помощи она то и дело напарывалась на пресловутые жизненные шипы, окончательно увядая.
Но она была.
Плод ли это верности, восхищения способностями или же большим, чем обычной привязанностью, Сона не знал. Но это неведенье не угнетало, а наоборот, помогало верить.
Адамант будет убивать. Так же безжалостно и не испытывая и толики сожаления. Он будет калечить и высасывать чужую силу, испытывая истинное удовольствие, а Сона...
Он не сможет понять, но...
- Я и правда дурак, — угрюмо пробубнил он себе под нос. Шершавые, искусанные губы тронула легкая улыбка. Она походила на дуновение прохладного ветерка. Такая же приятная и столь же неуловимая, — но я не знаю, что с этим поделать. Наверное, я тоже иду на поводу у своих чувств.
Икура сложил руки на груди, улыбаясь. Его поведение казалось Адаманту странным, но за все это время, проведенное вместе, он привык к подобному. Телепатический щит у Соны был таким слабым, что порой демон с легкостью мог считать извечный самоанализ ученика.
- Я искупаюсь, — опомнился Сона, снимая фартук и, не дожидаясь ответа, вышел из комнаты.

***

Вода с оглушительным шумом билась о стенки труб, заполняя ветхую ванную. Ржавчина рваными кусками заполнила некогда белую поверхность. Брызги отскакивали от твердой плоскости, ударяясь о стену и скатываясь к бортикам. Выцветший, бледно-голубой кафель нагонял тоску, еле улавливая блеклый свет лампы.
Сона сидел прямо, аккуратно скрестив ноги. Емкость была такой маленькой, что колени его длинных ног неизменно упирались в стенки ванной. Вода то и дело набирала объем, растекаясь вдоль всей площади и обдавая усталую кожу расслабляющим, долгожданным теплом.
Икура вскинул голову, изучая потолок, измазанный побелкой. Крохотный паучок медленно ковылял по нему, хватаясь своими лапками за спасительную поверхность. Он то останавливался, желая передохнуть, то вздыбливался, приободряясь. Ангел удрученно шмыгнул носом — каждодневные уборки не приносили должного результата.
Уровень воды уже поднялся достаточно, чтобы с легкостью касаться плеч. Сона поспешно продвинулся вперед, поворачивая непослушный кран. Тот заскрипел, словно старый, ворчливый дед, подаваясь.
Неприятный, холодный воздух наполнился паром, и небольшая комнатка была охвачена белоснежным туманом. Сона закрыл глаза, расслабляясь.
Снаружи, наверное, уже совсем стемнело. Поодаль шоссе раздался гулкий шум проезжающих машин. В этом квартале их визг был как нельзя различимым.
Мысли наполнили голову, словно жидкость, которая неизменно охватывает собой сосуд.
Хотелось отступиться от всех проблем, но сердце не позволяло, сжимаясь в неистовом волнении. Отвратительное чувство — когда внутри все будто бы поднято на дыбы и дергается от любой, даже самой невинной мысли.
«Я проиграл, - крутилось в голове, - я, сам того не понимая, готов терпеть от него что угодно, лишь бы иметь возможность быть рядом», - ангел мысленно взвыл, опускаясь с головой в воду и тут же выныривая. Пшеничные волосы чуть потемнели, прилипая к раскрасневшимся щекам. Губы вновь стали мягкими, уловив на себе несколько приставучих капель.
Сона понимал, что Адамант – словно не обезвреженная бомба, зарытая в глубинах земли. Вот он спокойный и интригующий, но стоит задеть или потянуть не за нужный провод, и все вокруг превратится в... ад.
Икура никогда не бывал в Тартаре, только слышал рассказы от матери. Она всегда говорила, что это поистине ужасающее место, но в то же время оно привлекает своей бесконечной, необъяснимой красотой.
Место, где Дами родился...
Икура нахмурился, задумчиво водя кончиком пальца по водной глади, вырисовывая на ней простые линии, которые тут же жадно поглощала жидкость.
Ему приходилось встречаться с разными людьми и порой даже существами магического происхождения, но никто и никогда не копался так глубоко, раздирая на клочки все ангельское самообладание. Было безумно тяжело и... страшно.
В голове промелькнуло почти утраченное воспоминание.
Широкий диван, укрытый расписным полотном с изображенной на ней рощей, ласковый свет, играющий на прекрасном лице молодой девушки. Ее волосы, жидким золотом ниспадающие на плечи и потоком укрывающие всю спину, вплоть до самих щиколоток. Она улыбается. Всегда. Загадочно, немного угрюмо, преисполненная мудростью и обветшавшей горечью и сожалением.
Его мать.
- Будь сильным, мой маленький, драгоценный мальчик. Будь смелым, — тонкое запястье извивается в такт пальцам, которые ерошат светлые волосы голубоглазого мальчишки, — когда сомнения тебя одолеют, не сдавайся! И когда тьма коснется твоего сердца...
Картинка содрогнулось, и боль уколом вонзилась в затылок. Сона окунулся в воду, отпуская видение.
- Не убегай, борись. — закончил он за мать, безудержно пытаясь вспомнить ее лицо, но оно было окутано разительным, белым светом.
- Я вхожу, — неожиданно и гулко раздалось по ту сторону двери. В ванную комнату беззаботно ввалился Адамант, который поспешно стянул с себя брюки и, не дождавшись приглашения, плюхнулся в воду.
Сона оторопел, широко распахнув глаза. Он привык к наглости, которая бесспорно присуща этому демону, но не ожидал, что она может разрастись до подобных масштабов.
- Не смей! — крикнул демон. Его лицо исказила недовольная мина. — Не смей зацикливаться на прошлом! Не вспоминай, или оно тебя поглотит! Ты эмпат, для тебя это опасно!
- Уж кто бы говорил! - Икура почувствовал, как в сотый раз за день его одолевает злость и желание начать драку. — Это не я здесь ем шоколад по свою добрую память!
И... - Сона опустил взгляд. Демон напротив, вольготно развалившийся в ванне, был абсолютно голым. Мощные ноги легли по обе стороны бедер ангела. Учителю явно не хватало места. Только сейчас он заметил потоки воды, которые были вытеснены под чужим весом.
- К-к-какого черта ты явился? - смущение подкатило к щекам и засверкало на аккуратных кончиках ушей. Икура сжался в комочек, как можно старательней прикрываясь ногами.
- Ну, я подумал, что ты сильно обиделся, и решил взбодрить. К тому же, я устал и тоже хочу принять ванну, а бесцельно ходить по комнатам твоей квартиры уж очень скучно, — как ни в чем ни бывало выдал демон. Кончики черных волос разметались по воде, мощные мышцы стали влажными и игриво блестели даже в таком блеклом свете. Только сейчас Сона заметил, насколько Адамант внушительней, чем он сам. Взгляд непроизвольно пробежался по рельефу накаченных рук, тонким жилкам, которые дорогами пролегали вдоль предплечья, соблазнительным линиям живота и...
Сона ахнул, отворачиваясь. Его сердце стучало как бешеное, будто выкачивая из легких кислород. Жар подкатил к губам.
- Ты... ты совсем уже? Мы оба... мужчины. Двое взрослых мужчин вместе не купаются.
- Кто это тут «оба»? - Адамант усмехнулся. Его губы изогнулись в издевательской улыбке. Сона сверкнул недовольным взглядом, но на демона это подействовало подстрекательски. — Или у тебя комплексы разовьются, а, малыш?
- Идиот! - Икура сердито фыркнул, демон же рассмеялся, чувствуя собственный триумф.
- Вот именно потому, что мы, так уж и быть, оба мужчины, нет ничего странного, что мы видим друг друга обнаженными. Хотя я, если по правде, совсем ничего не вижу.
Сона нутром почувствовал на себе пристальный, изучающий взгляд, который цеплялся за ключицы и плечи, стараясь заглянуть за уперто согнутые ноги.
- Извращенец.
- От такого же слышу.
Секунда молчания была безжалостно разодрана смехом. Адамант, поддерживая общее настроение, начал двигать пятками, щекоча ребра Соны. Как оказалось, попал в точку, потому что уже после нескольких незатейливых движений ангел захлебывался смехом, чуть ли не умоляя прекратить.
Беззаботная легкость наполнила сознание, вытесняя мучительные, тяжелые мысли.
Когда демон прекратил свои пытки и Сона смог отдышаться, первое, что он сказал, было по-ласковому грубое:
- Я тебя ненавижу!
Демон, не мешкая, бросил в ответ:
- Взаимно, — усмехнувшись, Адамант привстал, налегая на Сону. Вес его тела показался столь многотонным, что все мышцы тут же свело, и ангел испуганно охнул, упираясь руками в грудь наставника.
- Дами, что ты...
Лукавая усмешка тронула демоновы губы. Он бережно стряхнул с лица Соны капли воды. Мокрые черные волосы облепили его плечи, оставили причудливые узоры на груди и спине. Часть волос спуталась и упала на лицо. Адамант медленно запустил в них руку, будто бы гипнотизируя.
- Отказы по почте, — шепнул он, касаясь своими губами губ ученика.
Сона, оказавшийся в немом смятении не отстранился, но и не ответил, робко ухватившись пальцами за локоть Адаманта. Наставник чувствовал, как колотится сердце ангела.
Как маленькая певчая птичка, пойманная и посаженная в клетку злым охотником. И в роли злодея тут очевидно выступал Адамант.
Язык Соны дернулся, все хрупкое, почти фарфоровое тело содрогнулось. Икура ответил. Неловко, неумело, но ответил. Это сорвало у Адаманта все «стоп-сигналы», и он навалился еще сильнее, хватая ангела за лопатки и прижимая к себе как можно сильнее. Ранимое чувство чужой беспомощности будоражило, и собственное возбуждение перебегало по линии связи к самому Соне.
Демон больше не желал сдерживаться.
Поцелуй... Он был глубоким, страстным, терзающим.
Совершенно безудержным, тягучим.
Демон ненавидел такие поцелуи - они показывали, что между партнерами есть отношения более глубокие, чем влечение.
Тьма, такие поцелуи были ее визитной карточкой.
Когда, попробовав однажды, не хочешь прекращать. Как наркотик.
Когда затягивает бездна, лишая возможности остановиться. Как падение.
Когда чувствуешь так четко, что осознавать не требуется. Как свобода...
Адамант знал, что такая интимность, такой уровень взаимного проникновения до добра не доведет.
Вечная проблема телепатов и эмпатов - риск связаться не с тем из-за того, что барьеры столь промялись внутрь. Но сейчас это не особенно волновало демона.
Осталось разочарование от того, что Сона все же отстранился. И все время, пока тот приходил в себя, Адамант восстанавливал сорванный самоконтроль. Демон в очередной раз бездумно поплыл по течению.
- Хватит, — Сона встал, подхватывая полотенце, что покоилось на крючке. Обернувшись в него, он, не оборачиваясь, буркнул, — не смазывай черту. Она нужна. Несомненно, — а затем, чуть подумав, добавил, — если решил остаться на ночь, то разбирай кресло в кухне и спи на нем. Грибы готовил для тебя. Не будешь — убери в холодильник.
Адамат хмыкнул, провожая взглядом спину своего ученика.

***

Демон всегда спал плохо. Чтобы заснуть, ему приходилось часами сверлить взглядом потолок или же маршировать вдоль стен, нагоняя усталость. В лучшем случае ему удавалось подремать около трех-четырех часов, но стоило солнцу выглянуть из-за горизонта, озарив комнату и коснувшись бледного лица, он тут же подскакивал, потеряв все крупицы сна. В этот раз, на жутко неудобном скрипучем кресле, которое было услужливо застелено Соной, он заснул куда быстрее. От мягкого белого одеяла пахло одуванчиками и свежескошенной травой. Подушка была ласково взбита и старательно выстирана.
Как оказалось, уют действовал не кардинально, но все же смог успокоить.
Примерно в четвертом часу в сознании раздался недовольный, осуждающий голос.
«Ад, ты совсем раскис и даже не почувствовал, как тебя коснулись!»
Демон подскочил на постели. Пружины жалобно скрипнули. Его волосы напоминали живых текучих змей, лоб покрыла встревоженная испарина, глаза сузились.
Адамант никогда не видел снов, но был уверен, что такое состояние чувствует тот, кто очнулся после жуткого кошмара.
Он оглянулся. В комнате царил мрак. Где-то вдалеке изредка гудели автомобили. И под боком мирно сопел Сона.
«А он что тут делает?!» - мысленно воскликнул Адамант. Теплые руки окольцовывали демонову талию, чуть сжимая.
«У него был приступ. Не сильный. Пару минут назад он пришел сюда и лег. Вырубился почти сразу», - отозвалась Рейра. В ее голосе читалось недовольство.
Демон ласково провел по щеке ангела, пряча одну руку в его волосах.
Теплое, беззащитное тело Соны прижалось к нему еще плотнее. Он уже не слушал монолог собственной сущности про то, каким мямлей он стал, а наслаждался очертаниями мягкого лица, которые еле прослеживались сквозь темноту.
Теплый нос уткнулся в кожу. Слышалось размеренное и спокойное дыхание.
Впервые за долгое время появлялось ощущение покоя и тепла. Так хорошо, так мягко, так приятно.
Словно перина - в ней хочется тонуть, погружаясь глубже и глубже. Ласково, нежно.
Это обнимает, опутывает, согревает. Пушистая расслабляющая сладость. Покоя. Отдыха.
Хочется нырнуть. Глубоко, сильно, чтобы не выбираться оттуда. Никогда, до последнего слова, до последнего вздоха.
Оставить... бой. Сдаться.
Шок потряс все тело демона. Внешне он даже не шевельнулся, но на губах тут же возник ледяной металлический привкус.
Сознание все еще было подернуто пеленой.
Глупо, нелепо так повестись. Но иногда хочется отпустить себя, сделать передышку.
Почти что ненавистно. Слишком по-человечески, слишком по-светлому. Нельзя давать себе никакой поблажки, иначе существование будет бессмысленным.
Никогда не сдаваться, верить только в свои силы. Никогда не сворачивать с пути.
Но порой просто хочется...
НЕ ВАЖНО. - болезненный спазм, не физические повреждения, удар по моральным склепам.
«Если ты сдашься, giery, то умрешь». - Голос Рейры отдавал сталью.
Личный персональный ад.
С неимоверным усилием демон вновь вернулся в реальность.
Будучи телепатом, он ненавидел делить с кем-либо постель. Обычно ему нужно было налакаться алкоголя до предела или вколоть себе что-то не слабее героина, чтобы воспринимать присутствие другого адекватно. Ну, или хотя бы заснуть. Несмотря на тепло и покой, было достаточно сложно просто закрыть глаза.
Сознание демона, к счастью, потеряло четкие границы, разум и мысли вылетели на свободу.
Вот это и есть сон телепата такого уровня - физический отдых телу, глазам и постоянная работа мысли. Для нормального полноценного сна требовалось терять сознание. Обычно же мысли неслись куда-то, и эта рассеянность заменяла сон.
Вот и сейчас они прыгали как обкуренные тараканы, не концентрируясь на чем-то конкретном, вылавливая воспоминания, страхи, радости и все тому подобное.
Вспомнился ад. Даже нет. Не вспомнился, потому что не может четко вспоминаться то. что видел совсем еще крохотный ребенок. Хотя и в генах было записано немало.
Наставник как-то научил вытаскивать на свет генную память. Для Адаманта это закончилось глубочайшей депрессией. В аду для него был рай.
На уровне детских ощущений он всегда помнил тепло, грохот и неотвязный запах крови. Память демонической сущности говорила почти о том же, но ярче.
Он не мог сформулировать эти ощущения, но... запах, что ли? Запах свободы и того самого счастья. Специфического.
Но, тем не менее, было.
Раньше, когда он был ребенком, он очень много поворачивал ситуацию и так, и сяк.
С одной стороны, он понимал, что в аду всегда была грызня. А особенно на скрытой... Ах, да. Вся сила - политическая и военная - в аду негласно делилась на "скрытую" и "явную". К последней относились армия, независимые демоны разных пластов способностей, религии, изобретения, музыка, искусство, литература, оружие и все в таком духе. Эта сила большей частью была направлена наружу - на войну со светом.
Со стороной скрытой все было куда как запутаннее. Это и политика, и интриги - в общем, все то, что добавляет жизни красок. И эта крайне самодостаточная сила постоянно разрывала иерархию демонов. Которая, кстати, была ну очень уж путаной сама по себе.
Так вот, семья Адаманта, точнее, его отец, относилась к верхушке пресловутой "скрытой силы", тайных служб. Поэтому неудивительно желание конкурентов пододвинуться к месту повыше.
Да и для этого требовалось устранить только главу рода, так как демоница, обремененная детьми, особой угрозы в политике не представляла. Поэтому желание матери уйти из ада было вполне резонным, за это демон ее не винил и даже понимал поставленную на его силы печать - он стал главой рода, его хотели защитить. Так было поначалу, но позже мать слишком возненавидела свою природу, а заодно и всех детей, и ад.
С другой же стороны, Повелитель мог бы и вмешаться... Он имел неплохие виды на семью Адаманта, но просто так позволил своим шавкам растерзать их. Впрочем, сейчас демон не мог упрекнуть Господина - тот поступил с демонической точки зрения абсолютно справедливо.
А еще порой мечталось вернуться.
Наверное, сейчас он возглавлял бы какой-нибудь отряд. Это практика нужная, а демон даже из ближнего круга повелителя должен начинать как рядовой. Если, конечно, не хочет побороться за власть. Если бы Адамант убил отца сам, он занял бы его место. Обычная практика в семьях с наследником мужского пола.
В аду требуется пробиваться с нуля, кем бы ты ни был. Впрочем, если Адамант в ад и вернется, то только на вершину тайной службы.
А для этого нужно будет основательно почистить дорогу.
Икура неловко повернулся, размыкая объятия и укладывая голову на коленях демона. Адамант, так бесстыдно вырванный из собственных мыслей, лишь улыбнулся, встряхнув головой.
Он не может вернуться. Это по сути маленькое, сломленное существо на его ногах что-то большее, чем просто развлечение. У этой, казалось бы, очередной игры совершенно другие правила.
Демон удрученно воздохнул. Он тонул в этой нежности под названием «свет». Он должен жечься, но сейчас даже кожа ангела была лишь чем-то до одури бархатным, соблазнительным. Это было опасно, но в то же время...
«Ад...»
Демон улегся поудобнее, аккуратнее притягивая к себе Сону. Очень бережно, стараясь не потревожить.
Сердце предательски наполнилось живительным теплом.
«Тебе стоит всё это бросить и вернуться в ад. У тебя достаточно сил. Эта связь не только тебя, но и его погубит».
«Я знаю, Рейра, я знаю».